28.02.2018.

И. Х. Абдуллаев

К  ИСТОРИИ  СТАНОВЛЕНИЯ  И  РАЗВИТИЯ

 ДАГЕСТАНСКОГО  ЯЗЫКОЗНАНИЯ

(фрагмент из этой работы)

Еще в глубокой древности ходили легенды о необычайном мно­гоязычии Кавказа. Этот факт неизменно подчеркивали греки и римляне, арабские, персидские и европейские географы средневековья, при этом назывались цифры от семидесяти до трехсот. Арабский историк и путешественник Х века Масуди отмечал: «Гора Кавказа – гора языков». И сегодня, как и десять веков назад, более половины из представленных на Кавказе языков приходится на Дагестан.

Существование многоязычия в Дагестане (и на Кавказе) и происхождение населяющих его народов всегда интересовало не только исследователей, но и самих носителей языков, и это породило множество легенд и преданий. Согласно этим легендам (и теории) Кавказ издревле был местом прохождения мно­го­чис­ленных народов и племен, часть которых оставалась на различных отрогах и склонах Кавказа.

Однако в противовес этим концепциям, которые связаны с так называемой «миграционной теорией» происхождения народов и языков Кавказа, возникла идея об автохтонности носителей «собственно кавказских» (картвельских, абхазо-адыгских и нах­ско-дагестанских) языков. Появление же на Кавказе ираноязычных и тюркоязычных народов объясняется их передвижениями.

Носители дагестанских (горских) языков принадлежат к автохтонному населению Дагестана и Кавказа. Еще в глубокой древности, до нашей эры, дагестанский этноним леги был известен классическим авторам. Этот же этноним как общее название дагестанцев отражен в древнейшем грузинском историческом памятнике «Картлис цховреба» («Жизнь Грузии») в виде лэкIи, а в древнеармянских источниках в виде лэкI (гъэкI). Нетрудно заметить, что эти этнонимы связаны с известными названиями лак, лакз, лакзи (лезги).

Все сведения древних и средневековых авторов о Дагестане и дагестанцах представляют интерес для общего дагестановедения. Предметом же интереса филологического дагестановедения явля­ется деятельность дагестанских ученых (алимов), связанных с арабо-мусульманской культурой, а также сведения российских (европейских) авторов XVIII века, представляющие собой донаучный период становления науки.

Первыми «стихийными» дагестанскими филологами могут быть признаны средневековые дагестанские алимы (XV–XVII вв.), которые на полях арабских книг помещали глоссы – переводы или тол­кования непонятных слов или выражений. К примеру, в хранящихся в фонде восточных рукописей Института ИАЭ ДНЦ РАН трех рукописях произведений ал-Газали (1059–1111), которые переписаны в 898 г.х. (1493), в 903 г.х. (1497) и 912 г.х. (1507), между строк и на полях имеется около одной тысячи (!) слов и предложений на даргинском языке, а также ряд лакских слов. Записи представляют собой переводы или комментарии к словам арабского текста и принадлежат Идрису, сыну Ахмеда из Акуша. Совершенно очевидны здесь поиски путей приспособления арабского алфавита к фонетическим особенностям дагестанских языков. Такие попытки отмечались при передаче местных антропонимов и топонимов еще в XIII–XIV веках в дагестанских эпиграфических памятниках.

Письменность (графическая система) на основе арабской графики для дагестанских языков создавалась в XIII–XV веках в общем русле единого культурного процесса у дагестанских народов, а не в виде спонтанных и изолированных попыток. Эта письменность известна как «аджам», «аджамская письменность»[1].

Приспособление арабского письма для дагестанских языков происходило примерно в одно и то же время и по одному типу. Эта письменность подверглась своеобразной унификации в межда­гес­танской практике: мы имеем одинаковые способы передачи специфических звуков дагестанских языков – абруптивов, геминатт и др. К XV веку мы имеем уже сложившуюся систему письма. Показательны в этой связи записи Али-Мирзы из Анди, Идриса из Акуша, переводы арабских слов и отдельных словосочетаний на лакский язык в арабской поэме «Касыда о плаще» и др.[2]

Наличие большого числа глосс на полях арабских книг, оставленных дагестанскими алимами, является свидетельством зарождения в Дагестане своеобразной словарной работы. Настоящим лексикографическим трудом следует считать «Персидско-арабско-тюркский словарь» (с большим числом глосс на аварском языке), составленный Дибиркади из Хунзаха (род. в 1762 г.). Словарь является достоянием дагестанской лексикографии.

Появление в конце XVIII – начале XIX века серии арабско-дагестанских словарей указывает на переориентацию дагестанской духовной культуры с арабо-мусульманской на национальную основу­, на обращение к родным языкам. С этих страниц начинается история дагестанской лексикографии, филологического дагестановедения.

«Внутренняя» традиция дагестановедения, основывающаяся на трудах дагестанских алимов, дополнялась «внешней», восходившей к деятельности российских (европейских) ученых и путешественников XVIII века, что обусловило появление академического кавказоведения.

Научное изучение Кавказа в России началось по инициативе Петра I. В 1719–1721 годах экспедиция Ф. И. Соймонова (1692–1780) собрала географические, политические и экономические материалы о Дагестане[3]. В 1722 году Д. К. Кантемир (1676–1723) исследовал памятники г. Дербента, в том числе и этнографические[4].

Начало академическому кавказоведению было в России положено в 1726 году, когда один из первых членов Петербургской Академии наук Готлиб-Зигфрид Байер (1694–1738) представил Академическому собранию написанный на латинском языке труд «De muro Caucaseo» («О Кавказской стене»). Через два года он был опубликован вместе с русским переводом[5]. Эта работа опиралась на материалы Д.К. Кантемира, и в ней Г.-З. Байер впервые в европейском ученом мире сообщил о «сочинении по древностям Дагестана», ставшем впоследствии известным под названием «Дербенд-намэ»[6].

Следует отметить, что вопросами кавказоведения в то время в России занимались и лица, не связанные с Академией наук, в числе которых был и офицер И.-Г. Гербер (ум. в 1734 г.), состоявший на русской службе с 1710 года. В 1728 году он, выполняя правительственное задание, составил описание местностей и населения побережья Каспийского моря между Астраханью и р. Курой. Оно было напечатано на немецком языке с русским переводом в 1760 году. Сочинение Гербера содержит ценнейший историко-этнографический материал о народах Кав­каза, главным образом Дагестана (аварцы, даргинцы, кубачинцы, лакцы, лезгины и др.), и представляет собой первое их описание[7].

Во второй половине XVIII века Петербургская Академия наук достигла блестящих успехов в изучении Кавказа и стала признанным центром кавказоведения. Именно тогда были начаты многочисленные научные экспедиции на Кавказ, позволившие собрать богатый и разносторонний – исторический, географический, этнографический и, следует отметить особо, лингвистический – материал об этом регионе, его народах.

Среди этих экспедиций особую важность для дагестановедения, в том числе и лингвистического, имеет экспедиция 1768–1774 годов на Северный Кавказ и Грузию И. А. Гюльденштедта (1745–1781)[8]. Материалы И. А. Гюльденштедта были изданы акад. П. С. Палласом в двух томах в 1787 и 1791 годах. Ко второму тому приложен «Сборник слов для сравнения языков, которые употребляются на Кавказе» (с. 496–552). (В 1809 году акад. К. Ф. Герман издал систематизированное извлечение из работы И. А. Гюльденштедта на русском языке: «Географическое и статистическое описание Грузии и Кавказа, из путешествия акад. И. А. Гюльденштедта в 1770–1773 гг.»).

Лексические материалы И. А. Гюльденштедта по дагестанским (и кавказским) языкам вошли в изданный впоследствии акад. П. С. Палласом «Сравнительный словарь языков мира» в двух томах в 1787 и 1789 годах. («Сравнительные словари всех языков и наречий, собранные десницею всевысочайшей особы». СПб., Т. I – 1787, Т. II – 1789) [9]. В 1790–1791 годах вышло второе, дополненное и исправленное издание в четырех томах под названием «Сравнительный словарь всех языков и наречий, по азбучному порядку расположенный»[10].

Словарный материал по дагестанским языкам у И. А. Гюльденштедта распределяется по 4 группам (с. 512–527):

1. Аварский (у автора «лезгинский») язык и родственные с ним наречия (Анцух, Чар, Хунзах, Дидо) (275 слов);

2. Лакский язык (276 слов);

3. Андийский язык (267 слов);

4. Даргинский язык (267 слов)[11].

Слова группируются по смысловому принципу: местоимения, числительные, человек (терминология родственных отношений), названия частей тела, животных, растений и т. д. Очень мало представлено глаголов – всего 15 наиболее употребительных.

В материалах И. А. Гюльденштедта представлены и текстовые записи, которые являются самыми ранними (ставшими известными в европейской науке) на дагестанских языках. Они содержат около 50 фраз, объединенных под 23 номерами. Текстовой материал подобран тщательно и охватывает определенный круг понятий и соответствующую лексику. Записи даются параллельно на трех строчках: на первой – буквальный перевод на русский язык фразы на соответствующем дагестанском (кавказском) языке, на второй – русская ее транскрипция, а на третьей – латинская[12].

Работа И. А. Гюльденштедта интересна и тем, что здесь встречается первый опыт генетической классификации кавказских языков и выделяются черкесская (абхазско-адыгская), грузинская (картвельская), кистинская (нахская) и лезгинская (дагестанская) группы. Важно отметить, что И. А. Гюльденштедт уже в свое время верно подметил родство дагестанских языков между собой, как и языков, входящих в другие группы – картвельских, абхазско-адыгских и нахских.

В 1807–1808 годах по поручению Санкт-Петербургской Академии наук «путешествие» на Кавказ совершил Юлиус Клапрот (1783–1835), который собрал различные материалы, в том числе и лингвистические, о Северном Кавказе и Грузии. Результаты были изданы в двухтомном труде «Путешествие на Кавказ и в Грузию» («Reise in den Kaukasus und nach Georgien». Halle und Berlin. Bd. I. 1812; Bd. II. 1814). В качестве приложения к «Путешествию…» дается раздел «Кавказские языки» на 288 страницах. Работа содержит переводы слов и фраз на аварском и андийском языках (параллельно), даргинском и лакском (параллельно), на чеченском. (Фразы даются на кабардинском и абазинском языках). Ю. Клапрот отметил многочисленные сходства нахских языков с дагестанскими, а также наличие многих общих слов в даргинском и лакском языках[13].

---

[1] Исаев А. А. К вопросу о письменности народов Дагестана // Сборник статей по вопросам дагестанского и вейнахского языкознания. Махачкала, 1972. С. 85–89; Его же. К вопросу о датировке даргинских записей на полях арабоязычных рукописей XV в. // Источниковедение истории и культуры народов Дагестана и Северного Кавказа. Махачкала, 1986. С. 85–89.

[2] Саидов М.-С. Из истории возникновения письменности у народов Дагестана // Языки Дагестана. Вып. III. Махачкала, 1976.

[3] См. об этом: Лавров Л. И. К 250-летию академического кавказоведения в России // Кавказский этнографический сборник. VI. М., 1976. С. 5–11.

[4] Там же.

[5] Байер Ф. З. О стене Кавказской. Краткое описание Комментариев Академии наук, часть 1, на 1926 год. СПб., 1728.

[6] См.: Саидов М.-С., Шихсаидов А.Р. «Дербенд-намэ». (К вопросу об изучении) // Восточные источники по истории Дагестана: Сборник статей и материалов. Махачкала, 1980.

[7] Гаджиев В. Г. Сочинение И. Гербера «Описание стран и народов, между Астраханью и рекой Курой находящихся» как исторический источник по истории народов Кавказа. М., 1979.

[8] Güldenstädät I. A. Reisen durch Russland und im Caucasischen Gebürge. I. SPb., 1787; II. 1791.

[9] Сравнительные словари всех языков и наречий, собранные десницею всевысочайшей особы. СПб., 1787. Т. I; 1789. Т. II.

[10] Сравнительный словарь всех языков и наречий, по азбучному порядку расположенный. СПб., 1790–1791.

[11] См.: Чикобава А. С. История изучения иберийско-кавказских языков. Тбилиси, 1965. На груз. яз.; Его же. О текстовых записях И. Гюльденштедта от 1771–1773 годов по ряду бесписьменных языков Кавказа // Ежегодник ИКЯ. Т. IХ. Тбилиси, 1982. С. 227.

[12] Там же. С. 230.

[13] Klaproth J. Reise in den Kaukasus und nach Georgien. Halle und Berlin. Bd. I. 1812; Bd. II. 1814.